– Мы его тебе оставляем. У нас есть «Таурусы» и «Вальтеры» расписные, на выход. И Риве мы такой же подарили. Ну, мы побежали? – нетерпеливо переспросила Инга. – Ну, что еще?
– Бегите… только смотрите у меня!
Проблема досуга на вечер решилась сама по себе. Я переоделся в рабочий комбинезон, взял с собой бутылку коньяка и полез в подвал сортировать оружие, которого уже собралось довольно много. И вообще, довольно кстати. Завтра перед выездом на полигон кое-что продам в оружейный магазин или сменяю на что-то полезное.
Как оказалось, девушки действительно образцово-показательно вычистили трофейное оружие и сложили его в большой ящик. Пулеметы они не трогали. Ну что же, молодцы. И на этом спасибо. Значит, на мне остальное.
Я взял ПКМН контрабандистов, разобрал и начал его осматривать. Мне еще в армии намертво вдолбили порядок осмотра и выявления повреждений в этом пулемете. Навсегда. Машина почти вечная, при правильном уходе, конечно, и если не палить по два цинка патронов в день.
Ага… Ствол только в начале износа, даже ребра нарезов еще не скруглены, хромирование почти идеальное, вздутий нет, запасной ствол так вообще практически новенький. Изумительно. Посветил в патрубок газовой камеры, тоже износа нет, фиксируется надежно, люфта нет. Боек целый, трещин вокруг него нет…
Так, где я бутылку и рюмку оставил, надо за это дело выпить. Что еще… Шептало не стертое, выбоин нет, боевой взвод не сношен. Почти новый пулемет. Что-то забыл… ага, пружина выбрасывателя… не… не слабит. Взял патрон и вставил в зацеп затвора… удерживается надежно. Возвратная пружина без трещин и надколов. Всё, можно собирать, в идеальном состоянии пулемет.
Значит, оставляем себе. Я сразу положил его в ящик с ПКМС и ПКМ, которые мы взяли с чеченцев. Ствол и ЗИП туда же. Четыре коробки со стопатронными лентами в соседний ящик, где лежат две коробки с лентами по двести и шесть коробок по двести пятьдесят патронов. И непочатый цинк в стопочку к двум таким же. Вспомнил и выудил из кучи разных полезных вещей тяжелую жестяную коробку с ночным прицелом НСПУМ-2 [114] . Тяжелый, громоздкий, устаревший, но надежный, как танк Т-34, и абсолютно новый, очевидно, чернокожие контрабандисты не знали, как к нему подступиться. Все в кассу, пригодится, очень полезная штука.
У меня собралось восемь навороченных американских ночных прицелов, но я не знаю, как они поведут себя на отечественном пулемете. Есть очень большой шанс, что моментально сдохнут, значит, пусть пока лежат себе.
Я положил прицел на полку с остальной оптикой. Секундочку… а зачем нам целых три пулемета? Запас, конечно, карман не тянет, но это уже слишком, у меня есть еще МГ-3 и МГ-21 есть. Они не хуже, вообще новые, да и патронами для них уже половина угла в подвале завалено. Хозяйственность – это, конечно, хорошо, плохо, когда оно в куркульство переходит. Значит, один ПКМ, там стволу уже конец приходит, на продажу. И РПК тоже.
Постепенно отобрал оружие на продажу. Набралась здоровенная, набитая под завязку сумка. Пулеметы, автоматы, пистолеты, револьверы. Куча лишних магазинов. Серьезно заработать на оружии не получится, а вот поменять на что-нибудь полезное – это да. И то хлеб.
Осмотрел стильный «Таурус». Мой так мой. Три запасных магазина есть, патроны 40SW экспансивные тоже присутствуют. Завтра у Джима кобуру стильную выдурю и буду носить. Все же легче и компактнее, чем FNP-45, который я таскаю повседневно.
Глянул на часы и обалдел – 01:00, во как дело приятное затянуло. Еле выволок из подвала сумку с оружием и пошел мыться. Девочки еще не вернулись, но я совсем не беспокоился. Главное, чтобы никого не покалечили или убили, а с ними ничего другого – случиться и не может. Выпил рюмку коньяка, навестил коллекцию оружия в кабинете, немного почитал и там же улегся спать.
Асгард. Свободная Африканская Республика,
г. Петерсберг
22 год, 8-й месяц, 27-е число. 07:00
Спал словно убитый, но едва начало рассветать, подскочил как на пружинах. Где девочки, черт побери? Побежал в спальню и с облегчением вздохнул, увидев мирно спавших жен и рядом с ними Риву. Прокрались в дом тихонечко, не хотели будить или накушались? Принюхался – перегаром в комнате несет умеренно, и это есть хорошо. Решил не будить и спустился в сад позаниматься и поплавать в бассейне. Через полчаса появились заспанные девочки и попросили горничную принести кофе.
– Земфира, мне тоже принеси. Что, малышки, вечер удался?
– Немножко, – за всех ответила Инга. – Закончился, главное, хорошо.
– Могло быть по-другому?
– Да местные дурочки задрались… – небрежно кивнула Рива.
– А вы?
– Мы ни при чём, а они Риву делили, – пояснила Герда. – Совсем придурошные.
– Рива, тебя поделили? – я немного насторожился.
– А я что… ну потанцевала… на стойке… бара. И всё, честное слово… – невинно опустила глазки Ревекка.
– А вы? – мой взгляд переместился на Ингу и Герду.
– И мы… чуть-чуть. Но все там знают, что мы пара… – девушки отчего-то сильно смутились и спрятали взгляды.
– А дальше? – грозно потребовал я.
– Полиция… – смущенно сказала Рива.
– И что?
– Мы сбежали… – обреченно выдохнула Герда. – А остальные вступили с полицией в бой. Забаррикадировали вход в клуб.
– Вы с полицией не дрались?
– Нет… – не совсем уверенно сказала Рива. – Мы, после того, как остальные стали дверь заваливать, через форточку в туалете сбежали.
– Девочки, скажите честно. Полицию били?
– Там, оказывается, такое часто бывает… – начала Герда.
– И полицейские, когда приезжают, сразу пост выставляют… под окном в туалете. Ловить тех, кто бежать захочет… – продолжила Инга.
– А мы не знали. И… все-таки сбежали. Полицейские целые… почти, – закончила рассказ Рива.
– Вас опознают?
– Нет. Сто процентов. Мы аккуратно все сделали… – синхронно заявили девушки.
– Это главное. Что на завтрак будете?
– А ты это… ругаться не будешь? – робко поинтересовалась Инга.
– А есть за что?
– Нет, – дружно заявили девочки. – Ты самый лучший муж.
– Рива?
– Я за компанию сказала.
Затем девочки дружно взмолились и попросили на сегодня пробежку и полигон отменить. Я поворчал и поехал бегать сам. Потом переоделся в бермуды и футболку и помчался в полицию. Как раз вовремя, для того, чтобы увидеть, как из полицейского «Пинцгауэра», выполнявшего в городе роль автозака, выгружают оборванных и помятых лесбиянок и феминисток. Оказалось, что клуб взяли штурмом всего час назад. Я спросил у знакомого полицейского:
– Билл, это, я так понимаю, уже не в первый раз?
– Третий или четвертый. Надо на хрен закрыть эту контору, но не дают, – Билл зло сплюнул на газон.
– Кто не дает?
– Все не дают, – Билл еще раз плюнул и потер скулу, на которой начинал проявляться здоровенный синяк. А потом принялся перечислять: – Начальник полиции Ванденберг не хочет, то есть хочет, но не может, у него туда две дочери частенько захаживают. Доктор Лейбович не дает. Половина его врачих и медсестер – долбаные лесби, грозятся из города уехать, если закроют эту гребаную шарашку. Бургомистр не дает, хочет казаться либералом и демократом. Урод! И британские военные против закрытия клуба. Говорят, там личный состав женского пола восстанавливается после боевых действий. И Капитул неофициально ходатайствует, оказывается, у них весь женский состав представительства постоянно там зависает. Нет, Макс, ты представь! Эти сучки вывели из строя Тедди, Иеремию, Бака, Джорджа и Клауса минимум на неделю. Хорошо хоть, что мы устроили в клубе пост и на входе стволы забираем. А несколько девок все-таки смогли свалить, через окно в толчке. Сару и Бака глушанули и свалили. Поубивал бы.
– И что теперь? – я сразу догадался, какие девки успели свалить. Не пущу на хрен больше. Никуда!
– Наказывать-то никто не запрещает. Наоборот даже, – Билл зловеще ухмыльнулся. – Штраф, по штуке ливров – это минимум, общественные работы на месяц, с удержанием двадцати процентов от зарплаты. А сейчас подгоним пожарную машину и на заднем дворе проведём отрезвляющие процедуры. Потом на сутки в кутузку. Жалко, на рудники на месяц отправить нельзя, все эти гадюки очень нужны в городе. Ничего, вот скоро протянем закон о телесных наказаниях для белых и будем дурочек пороть. Нет, вот скажи мне, Макс, куда мы катимся?